Изначально музыкальные вкусы участников «Venom» формировались под воздействием классического рока и металла, однако ситуация изменилась, когда кое-кому из участников захотелось играть более тяжелую и быструю музыку. «Я играл в группе „Guillotine» с еще одним гитаристом и басистом, который любил выделываться, — вспоминает Данн с улыбкой. — Я сказал: „Давайте играть что-нибудь потяжелее — что-то вроде «Priest», «Motorhead», «Sabbath»», — и разместил в газете объявление о том, что мы ищем барабанщика. Мы с Аваддоном сразу нашли общий язык, а вот басист заявил: „Либо он, либо я». Ну я и сказал: „Тогда до свиданья!»».
«Venom» базировались в Ньюкасле, где новая волна британского хеви-метала приобрела особый размах. «В начале восьмидесятых там была целая куча очень хороших групп НВБХМ — „Tygers of Pan Tang», „Raven», „Fist», „Emerson», „White Spirit». Просто нам повезло больше, чем им. Они уже были известны в определенных кругах, а потом вдруг — бац! — появилась „Venom»». На вопрос, как его группе удалось добиться большего успеха, чем другим, Данн отвечает: «Я думаю, поклонники металла ждали чего-то нового. Мы же вели себя как панки, и так нас и воспринимали. Люди восхищались: „Ни хрена себе вы молотите!»… Мы выходили на сцену, устраивали дикий грохот, и зрители были в восторге. А другие музыканты в это время старались оттачивать технику игры и все такое».
В Лос-Анджелесе складывалась похожая ситуация: Джин Хоглан, Эрик Петерсон и другие металлисты наблюдали за деградацией «Motley Сгйе» из достойной группы уровня «Judas Priest» в очередной хайр-метал клон. Панк и металл существовали и в Лос-Анджелесе, и в Ньюкасле — ив обоих городах слияние этих двух направлений должно было породить трэш-метал.
На этой ранней стадии продвижению европейского трэш-метала способствовали три группы: «Venom», датчане «Mercyful Fate» и шведская группа «Bathory». Их альбомы отличались мрачностью, агрессивностью и обилием жестких сюжетов. Бюджет их был микроскопичен, что приво дило к сырому «незаконченному» звучанию и лишь прибавляло им угрюмого очарования. Но и это еще не все: тексты и названия песен несли на себе скандальный отпечаток сатанизма. Как объясняет вокалист «Mercyful Fate» Кинг Даймонд, желание пугать и шокировать возникло из вполне определенного источника: «Это все Элис Купер. В семьдесят пятом году я побывал на его концерте в поддержку „Welcome То My Nightmare» в Копенгагене. Хотя на нем было не так много грима, он выглядел совершенно нереальным. Я хорошо помню, что стоял совсем рядом со сценой и мне казалось, что если я протяну руку и дотронусь до Купера, то он исчезнет».
Уставший от постоянных вопросов о его отношении к сатанизму, Даймонд все же считает эту тему достойной внимания: «Люди часто спрашивают: „Ты сатанист?» И я говорю: „Для начала скажите, как вы понимаете сатанизм, а потом я отвечу»». В конце концов, в Америке существует Церковь Сатаны со своей сатанинской Библией и другими трудами, написанными основателем Церкви Антоном ЛаВе-ем. «Я разделяю философские воззрения Антона ЛаВея, — продолжает вокалист „Mercyful Fate». — Когда я впервые читал его книги, я понял, что там написано о моей жизни. И о моих ценностях. В то же время в сатанизме есть огромные пробелы — там ничего не сказано о том, кого нужно слушать, в какого бога верить. Там вообще ничего не написано о богах. Эти книги просто советуют делать то, что тебе нравится, потому что мы все равно ничего не знаем наверняка. Так что если люди считают меня сатанистом только из-за того, что я разделяю такую философскую позицию, то они правы. Ну а если меня спросят, верю ли я, что кровь младенцев придает силы и изгоняет демонов, то отвечу: нет, в это я не верю».