Во времена Моцарта, Бетховена, а еще раньше — Баха особенно часто пользовались этими интервалами в построении мелодий. Позднее уменьшенная кварта в аккорде, который прозвали «шопеновским» за пристрастие Шопена к нему, стала особенно знаменитой. Если вы сыграете только первый такт его Прелюдии № 20, то поймете, о чем речь.
Кроме энгармонических интервалов гармонических лад~в, большое распространение получила увеличенная секста. «Притворяясь» малой септимой преимущественно в аккордах, обманчиво звучащих как доминантсептаккорд, она создала в аккордике много эффектного, неожиданного и красочного… Посмотрите «Бабу Ягу» из «Детского альбома» П. Чайковского или его же увертюру-фантазию «Ромео и Джульетта» (переход к «теме любви»).
Несколько реже применяется ее обращение — уменьшенная терция.
Использование в музыкальной практике XIX—XX веков интервалов увеличенной сексты (ранее они в изобилии встречаются в творениях Моцарта) и уменьшенной терции постепенно приобрело форму некоего стереотипа. Их применение в мелодике встречается намного реже, чем в гармонии. Зато в создании эффекта звукового напряжения в аккордах их роль достаточно велика.
В результате появления хроматических полутонов возникает звуковое напряжение. Это своеобразное поле хроматического напряжения образуется вокруг ладовых устоев — I, III, V ступеней. В совокупности эти ступени легко себе представить в виде мажорного или минорного трезвучий. А теперь от каждой из ступеней отклоняйтесь одновременно на полутон вверх и вниз, и вы получите три уменьшенные терции. Например, в fis это будут: ми-диез—соль-бекар, соль-диез— си-бемоль и си-диез—ре\ в С—си—ре-бемоль, ре-диез—фа и фа-диез—ля-бемоль. Обратите внимание: в С положение этих интервалов строго симметрично. Интервалы си—ре-бемоль и ре-диез—фа являются взаимоотражаемыми; фа-ди-ез—ля-бемоль содержит центральную ступень черного звукоряда — ля-бемоль.
Напоминаем, что, несмотря на абсолютное звучание этих интервалов как больших секунд, называться они должны как терции, то есть в их количественный состав входит три ступени.
Итак, вы постепенно убеждаетесь, что белый звукоряд не одинок. Более того, он, оказывается, не может существовать без черного. А оба они, помимо симметричного расположения по отношению друг к другу, обнаруживают взаимное притяжение (если брать двенадцать звуков-клавиш-нот в целом) и отталкивание (если брать лишь семь звуков белоклавишной диатоники). Совсем как в физике! Вспомните центробежную и центростремительную силы…
Наш стебель постепенно растет… Он дал еще два интереснейших зеркальных явления: альтерацию и хроматизм. О первом из них мы вскользь упоминали в главе «Нотное письмо» (см. с. 36). Альтерация прочно связана с ладом и его устоями, то есть — с семиступенностью; вне лада она немыслима. Ее роль — превращать тоновые тяготения в полутоновые. Особенно ярко это качество проявляется в аккордике. Например, в С звук ре отстоит на целый тон от ладовых устоев до и ми. Следовательно, появляется возможность его повышения и понижения. А можно одновременно и повысить и понизить.