Теперь я был подходяще одет, и она решила, что мне стоит остаться. В ту ночь она тоже осталась одетой. Конечно, я старался продвинуться дальше, но этого не получилось, за исключением того, что мне удалось полежать рядом с женщиной, которая полностью поглотила моё внимание.
В середине этого цветущего романа я все-таки продолжал работать. «Стоунз» презентовали альбом “Love You Live”, так что мне пришлось отбыть на несколько дней в Нью-Йорк. Но я знал, что всё это у меня серъезно, и хоть Джо и считала меня сумасшедшим, я позвонил ей из Штатов, чтобы сказать: «В ближайшие два дня встречай меня в Париже». У ней был маленький сон Джэми, и она была небогата. Ей в общем-то не хотелось туда ехать, но я уговорил её, и мы договорились встретиться в “L’Hotel»- очень шикарном, но очень маленьком отеле на левом берегу. Она наскребла достаточно денег, чтобы купить билет и заплатить за такси из аэропорта Орли в центр города, и прибыла в “L’Hotel» в районе восьми. Потом она сказала мне, что прибыла так поздно специально, чтобы не показаться слишком расположенной ко мне.
Она подошла на ресепшн и объявила, что она здесь, чтобы встретиться с мистером Вудом, но парень за столом её не понял. Она сказала: «Я здесь, чтобы встретиться с мистером Вудом».
Он ответил ей: «У нас не останавливался никакой мистер Вуд».
Она почувствовала себя в довольно затруднительном положении, серъезно обеспокоенная, и, не зная, что делать, спросила, можно ли ей снять комнату. Парень за столом сказал, что у них нет свободных комнат, так как в Париже сейчас неделя мод. Кстати, все парижские отели были тогда забиты до отказа.
Она чуть не разрыдалась. Она оказалась на мели, без денег. Наверное, тот тип, наконец сжалился над ней, разрешив ей занять комнату горничной на верхнем этаже. Комнаты в “L’Hotel» очень маленькие, а комнатка горничной была больше похожа на кладовую. Она поднялась наверх, чувствуя себя идиоткой, которую заманил в Париж какой-то рок-музыкант, и попыталась заснуть на этой нелепой узкой кровати. Но заснуть ей не удалось, так как она чувствовала себя настолько глупой, что злилась на меня и просто не могла вообразить, как ей убраться отсюда следующим утром.
Она просыпалась каждый час и звонила в холл, чтобы узнать, приехал ли я. Но там по-прежнему отвечали, что нет. Она не могла знать, что на «Конкорде», на котором я летел из
Нью-Йорка, сломался двигатель (когда он остановился на скорости 1100 км/ч, мой кофе разлился по проходу), так что мы сделали аварийную посадку в аэропорту Шэннон в Ирландии, и некоторое время провели в зале ожидания. Фредди Сесслера приняли за Мика Джаггера, что ненадолго подняло нам настроение, и когда, наконец мотор починили, мы полетели дальше. Как только мы приземлились в Париже, я помчался в “L’Hotel» с Китом на буксире.
Как только я приехал, то понял, что даже не знаю даже её настоящего имени. Она работала моделью как Джо Ховард, но когда я спросил на ресепшене о Джо Ховард, клерк, который был не тот, кто поселил её ночью (и потому не знал, что она здесь ждет меня), смотрел на меня пустым взором. Я попытался описать её, но это ничего не решило. Наконец, я убедил его показать мне список гостей. Как только я взглянул на все имена, то заметил «Дж. Карслейк», и сделал вывод, что я близок к разгадке, так как это имя начиналось на Дж. Я сказал ему, чтобы он вызвал её.