Он пожаловался, что Род и Бритт Экланд остановились в номере, которым всегда пользовались он и Хелен, и менеджмент отеля выставил оттуда Рода и Бритт. Мы не обрадовались этому известию, и так как я и Род давно уже стали экспертами в области расчленения гостиничных комнат, мы сделали всё, чтобы Хелен и её мужу действительно понравился их номер.
С кроватью были проделаны такие манипуляции, что если бы они вздумали лечь на неё, то она бы сразу сломалась, а туалет перестал спускать воду. Микрофон был выдернут из телефонной трубки, так что когда они попытались бы вызвать оператора, их никто бы не услышал. Мак поработал над оформлением комнаты. Когда он начал драться с Уолдом, то схватил его, и репродукция шедевра Джона Констейбла 1821 г. “Телега с сеном” повисла у того на шее. Нас выперли из еще одного отеля. Даже при смерти “Faces” вели себя замечательно и по-залихватски отвратительно. Задницей будет тот, кто скажет, будто в нашей группе мы постоянно воевали друг с другом. Мы выплескивали свою энергию, потому что группе пришёл естественный конец.
Наконец, турне окончилось, Род пошел своей дорогой, а я — своей. Я знаю, что его задело, что я ушел в «Стоунз», но теперь он мог делать все, что хотел, он занялся сольной карьерой, а мне оставалось только смириться со своей судьбой. Спустя немного времени после окончания турне я тусовался с Китом в его швейцарском доме, как вдруг прочёл в английской газете : «Род Стюарт покидает “Faces”».
В статье Род говорил всему миру: «Я не могу больше работать в такой ситуации, когда лид-гитарист группы, кажется, насовсем остается в «Роллинг Стоунз». Он говорил зло и обиженно, но он (да и все мы) знали, что не это — реальная причина всему. “Faces” просто подошли к естественному завершению своей карьеры, и у всех нас были собственные планы. Сразу после этого я подписал контракт на турне со «Стоунз» по Европе в 1976 году.
С тех пор все время говорят о воссоединении “Faces”. Наиболее близко мы подошли к этому в 1986-м, в дождливый вечер на стадионе «Уэмбли». Кенни, Мак и я с Биллом Уайменом на басу и Ронни Лейном, сидевшим рядом у сцены в кресле-каталке, смотревшим на нас и подпевавшим, когда он мог это делать, мы сыграли “Stay With Me” («Останься со мной»), “Twistin’ the Night Away” («Кружась всю ночь»), “I Know I’m Losing You” («Я знаю, что теряю тебя») и “Sweet Little Rock and Roller” («Сладкая маленькая рок-н-ролльщица»). Это был чудный вечер, и я был очень рад, что Лейни побывал там.
Еще раз мы приблизились к воссоединению в 2004-м, когда Род, Мак и я сыграли в «Холливуд Боул», причем Мак был моим специальным необъявленным гостем. Мы спели “I Know I’m Losing You” и “I’d Rather Go Blind” ( «Я лучше ослепну»), а также 6 других песен “Faces”. Публике это очень понравилось. Я знаю, что Джиму Келтнеру и Стиву Бингу — тоже ( я видел их в толпе). Единственное, чего мне не хватало — это чтобы Ронни Лейн тоже оказался бы там.
Почему бы не случиться настоящему воссоединению “Faces”? Не знаю. Может быть, когда-нибудь мы соберемся вместе, потому что мы все безнадежно ностальгируем. Надеюсь, однажды настанет такой час. Но и без того чертовски приятно осознавать, что музыка, которую мы играли, и все те черти, которых мы тормошили все эти годы, и то, что группа, которую Род описал однажды как «пять чуваков с одной и той же прической и одним феном на всех», оставила о себе такие хорошие воспоминания у других людей, а не только у нас.