Моя струна

Если спектрозвуковая память связывается с тембром определенного инструмента, то результатом подобного слухового развития может явиться менее ценный однотембральный абсолютный слух.

Спонтанному развитию фальсифицированного абсолютного слуха весьма способствуют практикуемые повсеместно занятия важными теоретическими предметами (элементарная теория музыки, сольфеджио, гармония, полифония) исключительно «под рояль» или пианино. Стоит только изменить тембр и учащиеся моментально теряются в правильном определении заданного им звука (аккорда, ладотональности).

А подлинный абсолютный слух способен определять любые звучащие тела в доступных музыкальному уху пределах колебаний (по свидетельствам современников этим качеством славился В. Моцарт).

У некоторых музыкантов настолько развит симбиоз слышимого, видимого и осязаемого, что они без особого труда могут различать на слух, не видя инструмента и исполнителя, какими пальцами извлекаются те или иные звуки, играются пассажные комбинации и так далее. По воспоминаниям очевидцев известно, например, что этой уникальной способностью обладали Анна Есипова и Сергей Рахманинов — великие русские пианисты.

В этом смысле и постигается всеобъемлющая роль фортепиано для музыкантов любых специальностей, отмечаемая всеми выдающимися художниками. Рояль исключительно выгоден и удобен для проверки любой музыкальной идеи. Не нужны ни оркестр, ни ансамбль. По своей конструкции он также уникален в смысле вышеупомянутого симбиоза (человек — рука — пальцы — клавиатура — механизм рояля — звуки, их комбинации, почерпнутые из натурального звукоряда).

В связи с тем, что каждая ладотональность имеет некую специфичность в звучании и только ей присущую краску, у многих музыкантов возникает представление той или иной ладотональности как определенного цвета. Явление иначе называют синапсией или синопсией, в зависимости от того, с какой точки зрения его рассматривают — с физиологической или психологической. Поскольку речь идет о музыке, в которой эстетическая сторона рассматриваемого вопроса более важна, ограничимся термином «цветной слух». Из истории музыки известно, что, например, такие композиторы, как Г. Берлиоз, Ф. Лист, Н. Римский-Корсаков, А. Скрябин, советский музыковед, академик Б. Асафьев, мастер колокольного звона К. Сараджев обладали цветным слухом, хотя в определении цвета одних и тех же ладотональностей могли быть расхождения. Ниже приводится сравнительная таблица синопсических ассоциаций А. Скрябина и Н. Римского-Корсакова.