“У «Exodus» тогда были кадровые проблемы” — говорит Кирк. “У нас играл бас-гитарист, который плохо вписывался в то направление, которому мы следовали. Группа не репетировала, у нас был период застоя. Мне всё это начинало надоедать. Что забавно, сижу я как-то на заднице, и тут мне звонит Уитейкер. Он позвонил и спросил меня, не хочу ли я отправиться в Нью-Йорк, чтобы попробовать поиграть с ними, у них тогда были проблемы с Дейвом”.
“Возникла реальная возможность” — продолжает Кирк, “и я подумал, а что мне ещё остается, кроме, как поехать и попробовать? Марк переслал мне плёнку, и я засел с этой плёнкой на пару дней. Потом Уитейкер стал звонить чаще, спрашивая, согласен ли я, на что я отвечал, мол, конечно, а он и говорит: ‘Хорошо, группа ждёт тебя на прослушивание в Нью-Йорке’. Я задумался, ненадолго — буквально секунды на две, и сказал: ‘Конечно, я попробую свои силы’”.
Кирк заказал билет на рейс, и приблизительно через два дня Ларс, Джеймс и Клифф решили уволить Дейва. В то утро гитарист проснулся, обнаружив своих трёх коллег по группе и бывших собутыльников стоящими около своей постели с мрачными лицами. Ему сказали, что он уволен из группы, а он спросил, когда его рейс. Как вспоминает Джеймс: “У нас едва хватило денег, чтобы отправить Дейва домой. Он вернулся домой рейсом Грейхаунд. ‘Когда улетает мой самолет?’ ‘Держи, Дейв, билет на автобус, у тебя один час — пока!’ Самолет Кирка приземлился около часа после этих событий. Дейв чуть было не опоздал на автобус. Всё складывалось хорошо”.
Дейв Мастейн покинул город с чувством обиды и решимостью сделать что-либо, что угодно, чтобы вернуться в Металлика. Рон Куинтана поддерживал отношения с Дейвом после его увольнения. “У меня сохранились некоторые его длинные, обстоятельные письма. Он был очень зол. Он не ненавидел их, он был просто зол. Позже он рассказывал, как сильно их ненавидел, но когда обнаружилось, что его уволили, мы подумали, что это конец группы, что они не смогут произвести запись без него и скорее всего вернутся домой. Дейв был как два Джеймса, гораздо более неотразимый, он был харизмой группы, и все думали, что группе пришёл конец. Мы подумали, что потеря Дейва сделает их второсортной группой. Но теперь, когда у Джеймса в группе не играл этот пьяный парень, оставляющий его в тени, он мог играть свою роль. И он справился с этой задачей на отлично”.
Дейв чуть позже вспоминает те времена с затаённой ненавистью. “Причина была в том, что мы не поладили” — говорит он. “Я тогда был другим человеком. Я был наглым парнем, который постоянно бухал и веселился, а Джеймс с Ларсом были одинокими пацанами. Джеймс почти ни с кем не разговаривал. Мы играли на разогреве у «Saxon» некоторое время тому назад, и он был на вокале, но именно я общался с публикой между песнями. Дело в том, что я слишком много пил. Но я облажался лишь однажды и мне это стоило места в группе, а они лажали сотни раз. Бывало, мне приходилось тащить Джеймса с Ларсом, потому что они были настолько пьяны, что не могли идти сами ”.
До сих пор идут бесконечные обсуждения с тех пор, как Дейв основал «Megadeth», записал несколько весьма успешных альбомов и стал одной из самых знаменитых икон в сфере хэви-метал. Однако его борьба с наркотиками и выпивкой не прекращалась никогда, как не прекращались никогда его беспокойные отношения с Металлика. Пути Клиффа Бёртона и Дейва Мастейна с этого момента практически не пересекались, по этой причине в нашем повествовании последний больше не появляется.