Говоря о темперации, мы упомянули 1722 год — год выхода «Хорошо темперированного клавира» И. С. Баха. Примерно с этого времени начинает устанавливаться определенное отношение как самого Баха, великолепно показавшего «лиц о» каждой ладотональности, так и последующих композиторов, исполнителей, теоретиков музыки к этому замечательному феномену. В бахов-ских прелюдиях и фугах, к примеру, тональности Des (энгармонически — Cis), D, Es, В являются как бы выражением радостной устремленности, легкости, игривости. Напротив, тональности es, b, h являются выражением трагического начала.
В эпоху так называемого «венского классицизма», особенно в творчестве
В. Моцарта и J1. Бетховена, выбор ладотональностей уже был далеко не случаен. Определенную эстетическую роль в этом сыграла широкораспространенная «Теория аффектов» И. Маттезона (1681 —1764) — создателя одного из первых музыкально-энциклопедических трудов «Совершенный капельмейстер» (1739). Согласно этой теории тональность с, например, была предназначена для выявления трагических чувств. В этом настроении выдержана Фантазия с Сонатой c-moll Моцарта.
В творчестве Бетховена наряду с c-moll трагический оттенок приобретают тональности cis (например, в финале «Лунной» сонаты), f (в «Аппассионате», финале Первой сонаты).
В эпоху романтизма в качестве трагической ладотональности выдвигаются две — h и Ь. Именно в этих ладотональностях написаны Вторая и Третья сонаты Ф. Шопена, первая часть «Неоконченной» симфонии Ф. Шуберта.
Умиротворенно элегичен у Шопена Des (Ноктюрн, Прелюдия № 15, Колыбельная).
Это, так сказать, чисто внешний взгляд на отношение композиторов к окраске ладотональностей. Большая глубина обнаруживается, если мы попытаемся проследить хотя бы несколько произведений из творчества вышеупомянутых авторов, написанных в одной тональности. Начнем с Моцарта. Полистайте, почитайте и поиграйте его сонаты для фортепиано в D (№ 6, 9, 19), возьмите его увертюру к «Фигаро», и вы обнаружите очень много общего, сходного между интонациями.
типом построения мелодики, наконец, в общем настроении и характере. Создается впечатление, что одно произведение как бы продолжает другое.
А у Шопена встречаются даже одинаковые приемы в принципах мелодического развертывания и гармонии, например в Колыбельной и Ноктюрне Des. Вот уж поистине каждая ладотональность — это свой мир чувствований, переживаний. И не только. Средства, которыми воплощается этот сложный мир, оказываются порой очень схожими. Прекрасную обобщающую мысль по этому поводу высказал Г. Нейгауз в книге «Об искусстве фортепианной игры», упоминаемой нами выше. На страницах 218—219 он пишет: «…мне кажется, что тональности, в которых написаны те или другие произведения, далеко не случайны, что они исторически обоснованы, естественно развивались, повинуясь скрытым эстетическим законам, приобрели свою символику, свой смысл, свое выражение, свое значение, свою направленность».
Обязательно обращайте внимание на эту общность в произведениях того или иного композитора, наблюдайте и ищите смысл в том, что более т и-п и ч н о в средствах для него, а что нет, и вы приблизитесь к чудесным тайникам музыки, станете как бы сотворцом с ее создателем.