Богатейшая импровизационность, свойственная творениям Моцарта вообще, проявилась также в полном охвате всего диапазона клавесина в рамках короткой импровизации. Об этом свидетельствуют разбросанные по крайним регистрам арпеджио, а также подчеркивание особой выразительности конечного звука в диапазоне клавесина — фа третьей октавы — в восходящей, как вихрь, хроматической гамме.
Прерванный каданс в е ставит трезвучие С в точку «золотого сечения». Это переломный момент в драматургии всей Прелюдии.
Накопленная в результате стремительного пассажного движения альтерация разряжается в парных речитативных мотивах тридцатьвторыми (попеременно в партиях обеих рук).
Далее наступает каданс небывалой романтической чувствительности и остроты с тонким обыгрыванием звуков фа—-до-диез и ми —ре диез. Последующие мелодические пассажи выполнены Моцартом в баховской манере. В частности, интонации, группировка нот роднят их с «Хроматической фантазией и фугой» И.С. Баха.
Наиболее распространенными языковыми средствами, применяемыми Моцартом в своих прои введениях, будут следующие:
— подмена мажора одноименным минором (реже параллельным), создающая ладовый контраст; почти все разработки в сонатных формах (первые части сонат, симфоний) начинаются с такой как бы светотеневой подмены:
— обязательное присутствие параллельных секстаккордов в пределах диатоники в чистом виде или скрытых в фигурациях:
И вот интересно, что почти все эти постоянно присутствующие «идеи творчества» Моцарта продолжают жить в творчестве последующих композиторов романтической поры, например у Ф. Шопена.
Так, знаменитый «моцартовский каданс» с параллельными квинтами неоднократно встречается в Баркароле Шопена:
финале Сонаты си минор в обогащенной фактуре с удвоениями голосов (дуб-лировка):
В той же Баркароле Шопена ладовая подмена мажора минором является одной из ведущих идей произведения:
А сколько параллельных секстаккордов в его Этюде ор. 10 № 4!
Целый их каскад обнаруживаем в пассаже из первой части Сонаты си минор:
В опере «Волшебная флейта» Моцарта есть одна очень интересная загадочная тема. Ее можно было бы назвать «небесной», «звездной», «темой времени» или «темой часов»:
Так отбивают часы течение жизни.
Впервые она появляется в конце квинтета (действие первое, № 5) у деревянных духовых и струнных (это также весьма характерная деталь оркестровки подобных тем у Моцарта). Построение ее очень простое — это обычная классическая диатоническая секвенция из трех звеньев. Вскользь эта «звездная» тема звучит в финале первого действия в ответе Тамино (Ищу добра, простой любви) на вопрос жреца (Куда идет отважный друг? Что ищет он в святом дворце?):
Ее легко можно узнать в вокальных фиоритурах второй гениальной арии Царицы ночи и тональной (диатонической) секвенции, заключающей главную партию первой части Сонаты р-с1иг:
Все это — вариации одной идеи в разных произведениях Моцарта. А вот когда у Ф. Шопена в Этюде ор. 25 № 9 вдруг встречаешься с этой темой, то невольно возникает как бы связь времен и эпох:
И тогда понимаешь, что Шопен во многом ученик Моцарта, и, конечно, он не прошел мимо этих простых, на первый взгляд, красот его музыки, как не прошел мимо такой редко встречающейся у Моцарта последовательности (мы о ней упоминали в связи с примером 129):